Мудрость и величие мадам Обер давно признали все европейцы Москвы. И все же более чем странно: что Наполеон после бессонной ночи первым делом призвал королеву дамского белья. «... Не знаешь, что и подумать о великом человеке, который спрашивает, и кого же, г-жу О***, о предметах политики, администрации и ищет совета для своих действий у женщины!», — удивлялся много лет спустя де Вильфор. Разумным кажется только одно объяснение: Мари Обер-Шальме была давним, — и, возможно, лучшим, — агентом наполеоновской разведки.
Беседа длилась целый час. Де Вильфор отметил, что ответы Обер-Шальме (она сама их пересказала мемуаристу, сразу после встречи с Наполеоном) «показывают здравый смысл и большое беспристрастие. Так, например, Бонапарте спросил, что она думает об идее освободить крестьян? — Я думаю, Ваше Величество, что одна треть из них, быть может, оценит это благодеяние, остальные две трети не поймут, пожалуй, что вы хотите сказать этим. Тут Бонапарте понюхал табаку, что он делал всегда, встречая какое-нибудь противоречие».
В Москву мадам Обер-Шальме вернулась уже в свите императора. Собственно, у нее не было выбора. Всё ее состояние растаяло в огне. В Кремле она взяла на себя руководство кухней Наполеона.
Граф Алексей Уваров, писавший примечания к рассказам де Вильфора, сообщил: «Несчастная заплатила ужасной ценой за роковую честь поговорить с современным Чингис-Ханом... Когда французская армия покинула Москву, она последовала за отступающим войском с своими детьми. Это семейство выстрадало столько же, сколько и другие беглецы; рассказывать об этом было бы ужасно. ... Она умерла от тифа; есть основания предполагать, что яд сократил ея дни».
Предание, что Мари Обер была пятинедельной фавориткой императора, держалось долго. Осторожный граф Уваров писал: «Сношения с Наполеоном доставили ей громкую известность, но некоторые романисты и историки вздумали запятнать ее память, приписав ей ложную роль, совершенно недостойную ее характера». И был прав.
Романа модистки из Глинищевского переулка с императором Франции быть не могло — просто потому, что мадам Обер-Шальме в 1812 году было примерно пятьдесят пять лет. Для дамы того времени — почтенная старость.
Клавдия Ловская, невеста Каломероса
Пока я так и не смог отыскать эту странную книгу — «Генерал Каломерос». Словно нарочно от нее оберегают фонды главных библиотек Москвы. К примеру, в РГБ присутствуют все без исключения издания всех книг автора «Каломероса», кроме этой. Притом, что сочинитель повести, отставной инженер-подполковник Александр Фомич Вельтман (1800–1870), обильно переиздается до сих пор. Не так давно был даже снят популярный в народе сериал по одному из его романов, «Саломея».
Имя это — Каломерос — Вельтман взял из многотомных мемуаров, которые выпустила Лаура Жюно, герцогиня д’Абрантес (Laure Junot, duchesse d'Abrantes, 1784–1838); вдова наполеоновского маршала. А также землячка и дальняя родственница самого Наполеона.
Лаура д’Абрантес написала 18 томов мемуаров, являющихся одним из основных литературных памятников эпохи Наполеона («Memoires ou souvenirs historiques»)
