http://www.kulturologia.ru/files/oleczka/Kieron_Williamson/Kieron_Williamson3.jpg

Опять этот сон… Стрела, пущенная кем-то из защитников стен замка, неизбежно находит его в толпе гремящих оружием воинов, общим воплем устрашавших осажденных. Звук металла о металл. Доспех не выдерживает и боль огнем впивается в ребро, останавливая полет наконечника. Он не видел арбалетчика, избравшего его своей мишенью. Но, падая на спину, успел прохрипеть проклятье в его адрес.
- Барон ранен! Спасайте барона!
Несколько человек неуклюже подхватили его на руки, делая боль нестерпимой, и побежали со своей ношей прочь от стены.
- Лекаря! Лекаря!
С него стягивали доспехи. Потом кто-то рявкнул зычно:
- Вставьте ему что-нибудь в зубы. Я выдерну стрелу!
Это было последнее, что он слышал. Густая черная пелена утопила его в небытие. Все пропало…
Сейчас он проснется на своей постели. Вспотевший, напуганный, но живой и здоровый. Только красное родимое пятно на груди, величиной с рублевую монету, снова станет багровым и в нем будет ощущаться назойливый зуд.
Так было каждый раз, когда сон заканчивался. Так будет и теперь. Но… Что-то слишком долго окутывает его эта тьма. Боль в груди не утихает.
- Раздвиньте ему губы! Скорее! Влейте жидкость из этого кубка. Заставьте глотать! Всю! Вот так… Теперь оставим его одного. Ему нужен покой и хороший сон. И воздадим хвалу Господу за милость его. Барон Троп будет жить.
Тишина обступила ласковым кругом.
«Просто он в этот раз немного затянулся. – Подумал Владимир. – Сейчас все встанет на свои места…»
- Вольдемар… Вольдемар… - Шептал нежный женский голос, так похожий на голос мамы. Рука ласково теребила его волосы, как это любила делать мама, укладывая его в детстве спать. – Вы – достойный рыцарь дома Тропов. Я горжусь своим сыном. Ваша атака заставила защитников замка отдаться на волю победителя. Воины завершили победу. Теперь замок принадлежит нам.
- О чем Вы, сударыня?
Владимир, не открывая глаз, произнес фразу, которая удивила его двумя неожиданностями: к своему удивлению, он свободно изъяснялся на языке германцев; он достаточно холодно общался с дамой, которая назвала его своим сыном и, очевидно, всей душой ждала выздоровлении.
- Позвольте мне побыть одному…
И опять этот не достаточно теплый тон. Что происходит?
- Простите, барон, если я утомила Вас. Но… матери не могут иначе.
Легкие шаги прошелестели по каменным плитам пола и, где-то в стороне, раздался звук закрываемой двери.
Тут же дверь вновь отворилась. Владимир заставил себя открыть глаза. Перед ним предстал сухонький старичок с реденькой бородкой и задумчивыми голубыми глазами.
- Вы пришли в себя, мой господин? Госпожа-мать принесла эту радостную весть…
- Кто ты? – Оборвал его Владимир.
- Вы не узнаете меня? – Старичок выразил на лице такое удивление, словно встретил говорящего паука. – Я верно служил еще Вашему отцу и деду. Да будет вечной их память! Я – лекарь этого дома. И это я вернул Вас в этот чудесный мир, чтобы вы могли приласкать прибывшего в замок ребенка, объявив его Вашим сыном и наследником, а его мать Вашей супругой.
- Какой наследник? Какая супруга?
В глазах старца обозначилось хитрое выражение.
- Тяжелое течение болезни вырвало Вас из жизни на долгий месяц. Опасность была велика. Но, знаменитое здоровье Тропов в очередной раз одержало победу! Пока Вы были в беспамятстве, у Вас родился сын. Его-то и привезли на встречу с отцом. Вы огласите избранное Вами имя наследника.
А теперь позвольте подать Вам завтрак.
- Позволяю. – Растерянно произнес Владимир. Он так до конца и не понял происходящего.
* * * * *

- Галина Кирилловна! Галина Кирилловна! Гость из сто тринадцатой…
- Что там опять?! – Над столом начало медленно принимать вертикальное положение дородное женское тело. – Все у тебя – не как у других, Надежда! Ну, говори.
- Этот гость из номера не выходит, на звонки не реагирует. Как мертвый.
- Следи за речью, милочка! Пойдем смотреть твоего гостя. Наверное, с перебору очнуться не может. Они завсегда так…
- Он, вроде, непьющий. Сам так заявил, когда я ему вчера вечером пивка холодненького предложила…
Машина неотложки, под рев сирены, пересекла городок по диагонали и на полном ходу влетела в ворота районной больницы.
После осмотра пациента главврач звонил областному начальству:
- Редчайший случай. Ни какой реакции на внешние факторы. Похоже на состояние глубокого сна. К вам бы его, в область…
- Хорошо! – Получил он в ответ. – Транспортируйте к нам. Тут им займемся. Органы оповестили?
- А как же, Игнат Васильевич!
- Ну, пока…
На единственной кровати в маленькой палате неподвижно застыло облепленное разными датчиками тело. Глаза закрыты. Только слабое дыхание да легкий шум контролирующей аппаратуры подтверждали присутствие тут жизни, кипучее течение которой на каком-то мгновении зависло, противясь закону движения времени.
В коридоре, возле входа в палату, похожий на боксера-тяжеловеса, бородатый мужчина в бледно-голубом халате объяснял стоявшей перед ним жгучей брюнетке:
- Случаи в практике редкие, но не опасные. Достаточно хорошо изучены. Будем надеяться…
- Когда же он проснется?!
- Этого, уважаемая, никто точно сказать не сможет. Подача сигнала организму на пробуждение за пределами наших возможностей. Пока.
- Я слышала, что такие сны могут длиться месяцами?
- Бывает, и годами. Да. Но, мы с Вами будем надеяться на более скорый исход, уважаемая. – Он тут же обратился к подошедшей медсестре. – Доступ этой женщине в палату свободен в любое удобное для нее время. Отметьте!
- Спасибо, доктор.