Странный сон Стёпушкина

Сказочный вальс закружил Стёпушкина в каком-то фантасмагорическом вихре. Сам не заметив как, он вдруг, невесомый, устремился под витиеватый потолок, увлекаемый неведомой силой. Он успел там передать привет чудесным ясноглазым феям, облачённым в сияющие платьица, из-под которых чуть заметно топорщились прозрачные крылышки. Возможно, внизу у этих небесных созданий закружились их крошечные головки, и они решили присесть здесь немного отдохнуть на чуть колышущихся хрустальных подвесках, блещущих волшебным блеском. Огромные старинные канделябры, казалось, сами раскачивались в такт этим удивительным звукам льющейся отовсюду музыки. Но кто же были те невидимые музыканты, творившие это необыкновенное чудо? – Да не всё ли было равно. – Главное, что благодаря этим скрытым кудесникам, всем присутствующим на этом балу было необыкновенно хорошо. И сам Стёпушкин был абсолютно счастлив. Он был наверху блаженства. И там наверху всё ж успел улыбнуться тем маленьким ангелочкам, ответившим на его приветствие мелодичным звоном…
Что случилось потом – очень трудно понять. Вдруг точно расстроился хор инструментов. И какая-то страшная непреодолимая сила его потянула всё ниже и ниже. А в воздухе – в неумолимо сокращающемся пространстве между полом и потолком – как-то странно висли фигуры окружавших его людей и других таинственных существ, только что самозабвенно кружившихся в танце и теперь вот так непонятно замерших на месте. С точно остекленевшими глазами на застывших лицах. Степушкин так отчаянно цеплялся за них своим слегка затуманенным взором, но только скользил всё мимо и мимо. Это было так невероятно. Как будто он выпал из общего потока времени и летел теперь сам по себе. Словно каким-то непостижимым образом неведомая ему таинственная сила зачем-то выхватила его из вихря чудесного вальса и безжалостно бросила в воронку безмолвия, в которую его втягивало всё сильней и сильней. «Зачем же, зачем?» – бился в его меркнущем сознании немой вопрос, на который никто не торопился отвечать.
Глаза Стёпушкина всё более застилал какой-то призрачный туман. Всё вокруг становилось зыбким и неосязаемым. Пролетая мимо самой низко висящей сверкающей люстры, ему вдруг так неудержимо захотелось сорвать с неё одну маленькую хрустальную подвесочку. Он заметил на ней искрящиеся, переливающиеся блёстки. Значит, совсем недавно отсюда вспорхнула маленькая прекрасная фея... О, как же ему хотелось зацепиться за этот мир, где живут такие дивные создания. Где так хорошо и так беззаботно.
Стёпушкин уже протянул, было, руку к подвеске, наивно надеясь, что осязаемый предмет, зажатый в его ладони, прочно свяжет его с этим пространством, как вдруг голова у него пошла кругом. И стало всё вокруг меняться. Будто мир стал растворяться… Всё медленно таяло: звуки и лица. А с ними и сказка растаяла вмиг. Её он молил хоть мгновенье продлиться...
Сон кончился. Стёпушкин горестно сник.